От тишины в ушах свистит. Легонько.
Сменил часы. Теперь, без метронома,
ночь неподвижней, дальше, глубже стала
и происходит — именно со мной.
Иного — нет. Сбежало. Иль отстало.
Иль вовсе не было. Не помню. «Один дома»
сам о себе кручу себе тихонько.

Коль есть, что вспомнить и понять — не стоит
и замечать бессонницу, во сне я
другой. Всё чаще, это — ощутимо:
у жизни той есть привкус неземной.
А вкуса — нет. Как нет огня без дыма.
Что б не приснилось — сплю и не краснею.
Проснусь — а восприятие — пустое.

Но — тишина…
К стенам прижавши спины,
безликие во тьме, не спят картины.