Эти внутренние  спешки,
настроений перебежки!
Глупо жалкие вопросы,
содержащие  доносы ,
слушать с прилежанием
при моём лежании.
Разве — с одолжением,
в виде приложения,
или примечания,
или как издержки
мыслеозвучания,
в жизнепогружение —
нет им продолжения.
Так, интересует, но —
понимаю — суетно.

Я звуков тыщу,
уча,
учёл.
Как встану —
слышу —
звучат
ключом.

…Каштаны
в крышу
стучат.
О чём?

В истории много разного наличествует,
вон в то б и поверил, а в то — не приличествует.
В истории вообще отлично
авторство — обезличено.
Кто пинка даёт —
тому она и поёт,
а мы потом и верим всем светом…

Да, но я ж — не об этом! —
мысль пришла платежом наличным
на адрес «Моё величество»:
Невероятное станет обычным,
когда количество —
превысит критическую массу.

Пойму твою гримасу,
кстати,
в сети укрывшийся читатель.

Дождь с утра по капле литься
продолжает, муча листья.
Циклу время обнулиться.
Осень — их апокалипсис.

И — аминь!
Не просто так
эта штука — красота.

Р. S. Мы слегка попререкались — и
порешили — апокалипсис.

По небу — медленные дюны.
Клён осыпается в малинник.
На ЛЭП, восточной мандолине,
провисли струны
(или косы?).
Глядь — по грибы с задором юным
хромает Осень.
Молодится всё карга,
ревматичная нога.
Как понять её?
Ей кажется —
за занятием
и боль отвяжется.

…Скоро скажется…

Когда выбираешь себе пастбище
или, скажем, стойбище —
сразу и думай: А стоит ли вообще..?

То есть, отвечай, если спросит кто:
Теперь-то — что!

Вечер — шпион нападенье готовящей ночи.
Тело Луны прикрывается тучкою бурой.
Скоро она, я гляжу,  подзаймётся фигурой —
жирная очень.
И станет — смотри! —
что она там ест,
употреблять не в один присест,
а в три.
Но когда
станет худа…

Так, как учителя нам врали —
и далее,
по циклической спирали.

Что б это с ней?..

Астрономам видней.

Ты чего-то ищешь.
Ну, чего-то знаешь.
Но советов — тыщи
чьих-то повторяешь.
Вспомни, кроме пищи
ты употребляешь —
мир страстей, свой мир питая.

…Ну и — истина, простая:
сам себя не чистишь —
сам себя мараешь.

Где-то в Южном океане,
в антарктическом тумане,
рыжий, как сосны кора —
многоярусный корабль.

Специально оснащённый,
по заданию учёных,
мерно внутренне урча,
прётся что-то изучать.

Насмотревшись в сумрак мглистый,
капитан поставил Листа,
на подносе — кир, харчи,
и, в наушниках — торчит.

Ну, естественно — крушенье..
Принимает он решенье,
чтоб команду всю спасти —
на плотах их отпустить.

Те уплыли, он с минуту
потоптался — и в каюту.
Нализался и уснул.
А корабль — не потонул!

Этих, что в плотах сидели,
доставали три недели.
Капитана — утром, чётко
обнаружила подлодка
(субмарина).

Не моргнув лицом, скотина,
он понёс: Да эта льдина —
и не айсберг вовсе — ино
планетарный аппарат..!

Так-то, брат.
Слушай, то есть — к месту Листа ,
в совесть глянешь — тихо, чисто.

И не надо будет, слышь, брат,
заставлять фантазию — врать!

Мелкой точкой сижу я в довольно кривой геометрии города.
У собаки, что гадит поодаль, такая надменная  морда!
С гастронома несут много пива ребята куда-то,
хоть и выглядят мято
и как-то…  стабильно поддато.
Справа — выбухом злости покой во мне руша,
со старухой старуха болтает старушье.
И такая у них твёрдых мнений симметрия!..

Мелкой точкой сижу  в полуметре —  я.

Дальше — города геометрия.