Когда лет было мало-мало,
вот столько и столько, примерно, назад
(когда из окна – ботанический сад..),
мне сказки цветные шептала
подушка ( а с ней – одеяло).
Помню, успокоюсь от возни
с закрытыми глазами,
и они —
шепчут ребёнку смешными басами
странные подсказки —
где ходить по сказке,
как вообще тут жить,
где что лежит.
Поют мне, картавя,
в соседней октаве
(а я им – взаимно)
зимние гимны.
Серьёзно!
Смотрю – в соснах
Луна еле светит.
Ветер.
(Прошу отметить —
дрожу, аж икаю,
такая
к холоду непривычность).
Навстречу – личность.
Похож – на Кая!
И, любопытству потакая,
сказал я твёрдо:
— Здорова, морда!
Как жизнь, чертила!
Где Герда?
Родила?
— Ага, сразу!
Она ж – в Америке!
(Представь: цветок из Жмеринки!)
Там – планомерненько
даёт им джазу,
вгрызаясь в недра —
вышла за негра.
Знаешь же – самка…
— Как сам?
— Да вот – впал в прострацию
по вескому поводу.
Сделал операцию.
Боюсь города.
Продал корпорацию.
Читаю “Овода”.
Написано, кстати, неслабо,
всё – по поводу,
хоть – встань и запой,
не чтенье – запой.
Даром, что писано бабой.
— Ну ты дал!
Я аж устал,
где б усесться..
Так что тебе резали?
— Сердце.
То вынули, как занозу,
это – поставили.
Видел под наркозом
Рикки-Тикки-Тави.
Всё, давай! Побегу
в ГУМ.
— Игрушки что ль в ГУМе?
— Сам знаешь —
петли на дверь.
…Ты понимаешь,
мне кажется.., ТЕПЕРЬ,
что Я – УМЕР,
и где-то в безудержной тьме, без огня —
куда-то несут в прежнем сердце – МЕНЯ.!.
И – нету покоя.
Вот какой-то такой я.
Пойми, привыкай.
И Кай —
кивнул мне лицом головы.
Практически —
автоматически
я перешёл на Вы..
Истина опять проста:
ДУШУ ХРАНИТЕ – В НАДЁЖНЫХ МЕСТАХ