Мечтая (смоля сигарету) о лете,
стоял возле зеркала я в туалете.
Кому-то, с собой не считая похожим,
сказал откровенно: Не строй мне тут рожи!
Затем (одновременно) мы — отвернулись
и (каждый к себе) — в мирозданья вернулись.

…Мгновенья…
Как лошади дикие мчатся!

…Мне с Этим давно — неприятно встречаться.

На пляжике жёлтом я, вяло зевая —
киваю. А слушаю — Jamiroquaiя.
В тумане маячат картины, стена.
Слева — полощется моря волна..

21й век, что ж ты хошь!
Захочу —
включу дождь…

…Сейчас, когда чувства все в кучку смело —
мне сказку наводит Джеф Линн. И ELO.
Уже полуснится начало начал…
А море, из принципа — не выключал!

Больно лето, боюсь — не лучшее.
Без заботы и без труда.
Перемёрзло в нём — то, кипучее,
волновавшее, иногда.
Волей жребия? Или — случая,
всем рулящего, навсегда..?

У меня настроенье — ползучее.
И ползёт оно — не туда.

Жизнь — размерами разная книжица
отрывного календаря.
На специальную нитку нам нижутся,
обобщающе говоря,
дни, которые (может быть) — зря…

Туч согбенных процессия движется
к горизонту, а там уж — заря
разбирается с ними, горя
всепрощающим пламенем русым.

У КАЖДОГО — СВОИ БУСЫ

Ручей из чистого ключа
мне тихо так кричал, журча:
Ты смело можешь пренебречь,
найдя бессвязной эту речь.
Возможно — так тебе и есть,
но мне, рождённому здесь течь,
в ней информации — не счесть,
побольше, чем у вас — в разы..
Сейчас попробую азы
перевести на ваш язык,
такой прерывистый…
Итак:
всё даже проще, чем тик-так,
мне сделать паузу — никак,
такой положен сверху знак.
Бывает — сам смолчать хочу,
но Я ЖИВУ — ПОКА ЖУРЧУ..

Тут я вступил:
Теки ты — так!
Молоть без толку может всяк!

…И он — иссяк.

Нынче небо — просто ах! —
всё в дырявых кружевах
залихватски постелившихся.
А в одну из всех прорех —
ГРЕЦКИЙ выкатил ОРЕХ,
неподдельно раскалившийся.
Ярче, круче, чем вчера!

Как по мне — я даже рад,
от него вокруг — жара!
Ей бывает —
рады растения,
которые поливают.

С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ !

В невесомости ночной
что-то сделалось со мной —
заслоняют сон насущный
тени тыльной стороной.
А без цвета сон мне — душный.
Друг мой с неба непослушный —
ни минутки ни одной
не совал рогов в окно.
Может — молод. Иль больной.
Там — сплошной ковёр жемчужный
чисто-чёрною стеной.

…В ностальгии безвоздушной,
на боку, к стене спиной —
я.
ПОКИНУТЫЙ ЛУНОЙ

Крыжовник кисл, а ешь — счастливый…
Найдя подобные примеры,
сам делай надлежащий вывод:
о сих миров непростоте,
о смысловых метаморфозах,
о разночтеньях бытия.

В этом царстве столько истин —
сколько глупостей наделал.
Мыслям — просто, до предела —
как осенних стадо листьев
вскользь слоняются без дела.

Здесь — всякие разности ,
светы и тени,
вязкие лени и —
устремления,
праздные сожаления —
о потере праздности,
другие нелепые недосказанности.
А посреди растерянности —
новые уверенности,
имена…
Уж такая это страна.
Имя ей (да и отчество) —
ОДИНОЧЕСТВО

Здесь — вечной музыкой звучит:
СЮДА — НИКТО НЕ ПОСТУЧИТ

Мечты чураются огласки.
Да и мечтать я — не готов.
Но — вижу! — краски, краски, краски.
Все — необузданных цветов
перебродившей старой сказки.
Вон Месяц новый — у кустов
застрял, а тучи — в плавной пляске
клубком дерущихся котов
скользят, как по снегу салазки.
Но — слышу! — в несколько альтов
сверчки стрекочут без опаски
в траве всех мыслимых сортов —
мелисы, мяты, прочей ряски,
есть зверобой, есть чистотел…

Ещё мечтать?
Я… — расхотел.